Мой отец, спустя время, купил этот дом для приюта. Сказал, что я все равно буду приводить новеньких, и ютиться всем вместе в маленьком доме нецелесообразно. Он и мама помогали присматривать за девочками, выбили мне помощь в городском совете, и я официально стала директрисой приюта для сирот. Я нашла в этих детях силу и смысл жить дальше…

— Вы жалеете? — Не удержалась я от вопроса.

— О чем?

— О тех чувствах? О том, что влюбились и к чему это привело?

— Нет, — лэри обвела взглядом своих воспитанниц, те, улыбаясь, связывали охапки хвороста и с шутками складывали их в кучу. — Та любовь подарила мне крылья. Я узнала, что способна на многое. Вначале, после потери, мне было сложно, больно, тяжело, но однажды мой муж приснился мне. Он держал на руках маленького мальчика и рассказывал, какая его мама сильная. Что несмотря на все трудности она справится, и они будут гордиться мной.

В ту ночь я поняла, что, несмотря ни на что, эта любовь не забрала свои крылья. Просто я забыла, как летать. Но ради тех, кто гордился мной, я стала жить дальше. И надеюсь, они все еще гордятся. Я не летаю, но укрываю своими крыльями тех, кто нуждается в этом, думаю, это тоже не плохо.

— Это чудесно! — Искренне поддержала я её. — А сейчас городской совет вам помогает?

— Да, но это не обеспечение, как у школ стражей. Там ребята могут отработать помощь своей службой, а у нас такой возможности нет. Городской совет распоряжается, чтобы нам помогали с выходами в лес, и раз в полгода выделяет провиант, многие горожане отдают свои старые вещи, и мы сами стараемся своими способностями немного заработать. В городе бывают ярмарки, и девочки продают на них свои изделия. Те, что постарше, устраиваются, как Рут, на работу, но пока им некуда уходить, живут вместе с нами. Многие, кто покинул стены нашего дома, тоже стараются нам помогать.

— А что с учебой? Девочки ходят в школу?

— Нет. Читать, писать, говорить на трех языках я обучаю их сама, как и бытовым заклинаниям. Если у девочек появляется более сильный дар, стараюсь найти им учителя, но не все хотят связываться с сиротами.

— Зимой у меня будет больше свободного времени, я могла бы позаниматься с ними и познакомить со своими учителями, они духи книг. Кушать не просят, зато многое знают и любят детей.

Лэри Мэй улыбнулась и кивнула.

— А как же твоя учеба и свидания? — Тут же спохватилась она.

— Ну, какие свидания, лэри Мэй. Рано мне.

— Неужели у девушки, что учится среди молодых парней, нет того, от чего сердце екает в груди? Того, чей образ хочется увидеть больше всего? Того, на чей голос хочется идти?

Лэри Мэй подшучивала, пытаясь скрыть неловкость после своих откровений. Я смеялась, отнекивалась, а перед глазами вставал Ар. Вот уже месяц прошел, а он даже не написал мне ни строчки. Хотя, он и не обещал. И вообще, причем здесь он?! Он дракон, я человек. Он старший страж, я младший. И вообще, все, что нас связывает, — это прошлое. А будущее…

Только, чем больше я себя убеждала забыть и не думать об Аргайле, тем сильнее портилось настроение, и грусть сдавливала сердце.

Кит рванул вниз, словно черная птица. Я уловила активацию защитных щитов, что раньше повесили на каждую девушку. Время замедлило свой ход. Так всегда бывает в экстремальных ситуациях, мозг активирует магию контроля, что позволяет за считанные секунды анализировать происходящее. Четыре девочки обламывали сухие ветви Свечника, три хохотушки увязывали хворост, а еще одна отошла с новой вязкой и прикидывала, как её лучше пристроить, чтобы не развалить всю кучу.

Я проследила за Китом. Две девчушки помладше отошли от своих подружек. Куст боярышника манил их своими красными плодами. Девочки смотрели вверх, не видя, как под ногами, разрывая землю, появляются клыкоморфы.

Когда стражи первый раз столкнулись с клыкоморфами, то долго не могли понять, как, и главное, из чего они преобразовались. Оказалось, это бывшие насекомые, что-то вроде наших комаров. В жизни легкокрылые и тонконогие создания при влиянии аномалии превратились в скопище тончайших клыков, которые объединяла мускульная мышца. В спокойном состоянии клыкоморф напоминал ежа, но при атаке острые и крепкие отростки напоминающие клыки могли сформироваться в любую фигуру, которая, впиваясь в человека, разрывала его на части. От прошлого вида они сохранили летучесть, но засады любили устраивать именно в земле. И пока эти тварюшки не переходили в стадию атаки, обнаружить их было практически невозможно.

Защита сработала на отлично, сферический щит полностью скрыл девочек, Кит метнул три клинка, и они точно попали в цель. Тушки нечисти упали на землю бесформенными, колючими кучками.

Убить клыкоморфа можно двумя способами, изрубить в мелкую крошку или нанести один точечный удар по точке соединения нервных и магических потоков. Убить, может, и не сложно, если знаешь, как, но клыкоморфы на зиму сбиваются в стаи, где значительно больше трех особей.

Земля вокруг девчонок зашевелилась. Я силовыми путами отбросила их подальше. Отмечая, что остальные воспитанницы приюта уже осознали, что произошло нападение нечисти. Лэри Мэй была рядом с ними и командовала сплотиться.

Окружив место, где все еще поднималась земля усиленным щитом, я пыталась прикинуть, сколько же тут схоронилось нечисти, и по нервной дрожи понимала — много, очень много.

— Кит, формируй огненный поток, поработаем со слиянием магии, — скомандовала я.

— Нашла время для тренировок! — Огрызнулся, появляясь рядом, Алекс.

— Займись обороной девочек. Все, что вырвется, твоё.

Алекс застыл перед воспитанницами. Я видела, как он выстраивает щиты и атакующие заклинания. Хотелось похвалить его, но пока было не до этого.

Кит запустил пламя драконов. Как лавовый змей оно устремилось к моему щиту и, пройдя метаморфозу слияния энергий, проникло внутрь.

— Иди по спирали, — посоветовала я Киту, — не дай атаковать стенки щита. Точечный удар всегда ослабляет защиту.

Огненный поток послушный воле дракона пошел по спирали. Клыкоморфы рванули вверх. Перехватив немного огня, я устроила внутри огненный дождь, перекрывая им атаку щита. Только нечисть не сдавалась, и, поняв, что вырваться у нее не получится, устремилась обратно под землю.

— Ставлю ориентир на остаточную магию! — Громко предупредила я. — Кит, выстраивай преследование по ориентиру и его уничтожение!

Огонь распался на ленты и рванул в землю, куда ранее скрылись клыкоморфы. Я запустила щит контроля, не давая нечисти слишком разбежаться. Ориентир на остаточную магию нечисти вел огонь Кита прямо к целям. В попытках спастись клыкоморфы меняли направление, вылетали из земли или наоборот пытались зарыться глубже. Несколько минут на поляне царил хаос из мелькающих клыков, лент огня, блеска кинжалов и атакующей магии.

Но вскоре наступила тишина. Лес замер, а вот ветер с интересом погнал теплый пепел мимо нас. Мы продолжали отправлять поисковики на остаточную магию, но все было чисто. Напряжение спало, но контроль пока никто из нас не ослаблял.

— Это было потрясающе! — Раздался восторженный девичий голос.

Мои драконята вздрогнули и обернулись на девчонок.

— А где крики паники и обмороки? — Тихо хмыкнул Алекс, но его услышали.

— Земля холодная. Потом как-нибудь вас порадуем, стражник, — улыбнулась побледневшая лэри Мэй. — Все закончилось?

Алекс и Кит посмотрели на меня. Я прислушивалась к миру и себе. Мирх с интересом изучал последствия нашей атаки, а моё внутреннее беспокойство ушло. Я махнула отбой, но личную защиту с девушек не сняла.

Две малявки, что чуть не попали на обед к клыкоморфам, с интересом разглядывали тварюшек, что первыми пали от клинков Кита.

— А можно нам их забрать? — Озадачили они меня вопросом.

— Зачем вам? — Я смотрела на странную смесь мышц и клыков, зрелище довольно отвратное.

— А мы из клыков сделаем подвески, и на зимней ярмарке будем продавать мальчишкам. — Важно заявила одна из них. — Парни такие хвастуны, точно разберут. Да еще и истории жуткие придумают.