- Закрой глаза, - сказал вдруг Мирх, - кое-что попробуем. – Я послушалась его и, закрыв глаза, прислушалась к нему. - Расслабься, подумай, что внутри тебя белое марево, которое течет по всему телу. А теперь представь, как это марево затягивает все ссадины и царапины у тебя на ногах.
Я представила. Только в голове упорно виделось не белое, а перламутровое сияние и, решив, что цвет не важен, я все же попробовала затянуть им раны на ногах. Боль прошла практически мгновенно. Открыв от удивления глаза, я успела увидеть, как восстанавливается кожа, и проходят выступившие синяки. На коже остались только небольшие подтеки от крови, которые я стерла краем своей рубашки. Больше никаких следов не осталось.
- Круто, - порадовалась я, - не люблю боль.
- Я тоже, - пожаловался Мирх.
- А разве ты можешь ее чувствовать? – Удивилась я.
- Я же говорил, я часть всего, что находится в этом мире. Чувствую все, что в нем происходит и твою боль кстати, тоже.
- Как же ты выдерживаешь? - поразилась я.
- Она нейтрализуется другими чувствами и эмоциями. Любовь, например, или просто счастливое состояние живого существа срабатывает как обезболивающее.
- Поняла, трудно тебе приходится в размерах твоего масштаба.
- Я люблю этот мир и его жителей, это помогает мне видеть больше хорошего и не замечать трудностей.
- Наших похитителей ты тоже любишь? – Рассердилась я.
- Любить и одобрять разные понятия. Я могу только наблюдать. Но каждый из них родился и вырос под моим присмотром. Я видел, как они появились на свет, как они делали свои первые шаги и встречали свое пробуждение магического Дара. Как они росли, взрослели. Как выбирали свою дорогу… Может тебе, станет легче, если я скажу, что за их преступления, их ждет смертная казнь? Рано или поздно их поймают. Обязательно.
Я вспомнила свой мир, чем он отличался от этого? Расами? Магией? Возможно, но и в моем и этом мире были те, кто поддавался алчности, жадности и злу. Я не имею права кого-то судить, тем более духа этого мира, который видит и переживает жизнь каждого.
- Прости, если задела тебя своими словами, я не хотела. Просто я не хочу возвращаться в свой мир и здесь умирать тоже.
- Я понимаю… Кстати, давно хотел тебя спросить, как тебя зовут?
- Назови меня сам, - попросила я, - моё прошлое имя пусть останется в старом мире, а в этом пусть пригодится новое.
Мирх задумался, а потом торжественно произнес:
- Нарекаю тебя Киантарея из рода Рохатаи.
- Красивое имя. А что за род? Рохатаи, так пантера назвал цветок, с которым сравнил мой дар, – вспомнила я.
- Это самый красивый цветок в моем мире, - признался Мирх, - он цветет практически год. Все начинается с того, что распускается первый бутон, и мир видит прекрасный цветок, но секрет в том, что сердцевина цветка — это следующий бутон другого цветка, который отличается от предыдущего по размеру и цвету. Каждые десять дней появляется и отцветает один цветок, который сменяется другим. Так происходит до тех пор, пока не отцветет последний цветок, сердцевина которого становится коробочкой с семенами.
- И чем же мой дар похож на этот цветок?
- Ты захотела общаться со мной мысленно, и дар распустил первый цветок — мыслереч — при хорошей практике ты сможешь общаться так не только со мной, но и с любым другим существом, которое даст тебе разрешение на мыслеобмен. Когда ты поранилась, дар распустил следующий бутон в виде быстрой регенерации. Я удивился, когда увидел, как быстро затянулись ссадины, но, присмотревшись получше, понял, что он усилил твою регенерацию в разы. Теперь ты даже внимания не будешь обращать на такие повреждения, но более глубокие раны, которых надеюсь не будет, будут заживать около двух трех дней. Это только то, что я сейчас отследил по твоему дару. Думаю то, что ты общаешься со мной и понимаешь местную речь и говоришь на ней, так же цветки твоего дара.
- Ну общаться с тобой как влияние дара согласна, но местная речь? Не спорю, я понимаю, о чем говорит пантера, но…
Меня перебил громкий смех Мирха, я всерьез подумала обидеться, пока он не выдавил:
- А ничего что мы с тобой общаемся с первого дня, как ты заговорила, на миольском языке? Кстати, здесь существует четыре основных языка: по одному на континент и один средиземный, общий, так сказать. Так вот я говорю на языке этого континента Мискатии, на котором мы сейчас находимся. Мастер, которого ты называешь пантерой, с континента Земорфия и говорит на местном языке, его команда тоже от туда. И я уверен, услышь ты язык с третьего континента, антарианский или средиземный, ты вполне бы освоила их за несколько секунд. А хочешь я повеселю тебя?
- Как?
- Когда твой первый сосед по камере пришел в себя, ты заговорила с ним на мискатийском. Он ничего не понял, а твой вид его вообще добил.
Ну и как мне на все это реагировать? Мирх веселился от души, рассказывая, как мужик делился с новеньким информацией, что они в камере с разумным монстром. Первые несколько дней они дежурили ночью по очереди, потому что боялись, что я нападу на них. Жуть? Бред? Наверное, ну хоть Мирху в этой ситуации весело. А потом я представила всю эту ситуацию, я серая, вся в струпьях, бесформенной рубашке тяну свои ручонки к бедняге и говорю на непонятном языке. А он только сбежать из камеры решился, хорошо с обрыва не сиганул, а как же он спал все это время пока новенький не появился? Я засмеялась. Мне искренне стало жаль своих сокамерников. Мой вид, моя речь — все пугало их, даже несмотря на кристалл подавления эмоций. А как бы они удивились, узнай, они что я с нашего общего родного мира?
- Мирх, а почему я в рубашке, а остальные в своей одежде?
- А ты прибыла из портала совсем голая, - просто ответил дух, а я подумала, будет ли заметен румянец на серых щеках, – по приказу мастера, один из охранников отдал тебе свою рубашку и тебя одели.
- Ну спасибо мастеру, - пробубнила я хотя тут же встрепенулась от любопытства. – Ты же говорил, что все иномирные порталы были закрыты. Их открытие каралось смертью, как же открывают порталы в мой мир, и никто об этом не узнает?
- Они отслеживают только те миры, которые были открыты в то время, - перестал смеяться дух мира. - Сейчас все драконы отслеживают плавающие порталы в тех местах, где была замечена их активность, а здесь идет точечный портал, который открывается на пару минут. Энергии с общего фона мира не тянет, так как он питается по скрытой силовой линии, которую можно отследить, только когда в нее пальцем ткнут.
- Когда же их остановят? – расстроилась я.
- Честно? Не знаю. Но родные плененного дракона ищут его и не бросают поисков. И будут искать, пока не найдут его живого или мертвого, а это без малого три золотых клана.
- Золотые кланы?
Ответить Мирх не успел, дверь камеры открылась. Сначала я подумала, что принесли еду, но поняла, что еще рано, да и в камеру вошел отнюдь не наш охранник. Высокий мужчина был одет строго, черный камзол с бриджами, высокие сапоги, белая рубашка. На пальце правой руки перстень с ярким красным камнем. Внешность совсем непримечательная, но глаза! Когда они скользнули по мне, я почувствовала, как все волоски на моей коже поднялись дыбом и напрочь отказывались опускаться. Он ткнул пальцем с перстнем в девушку из пленных и произнес:
- Встать, подойти!
На моё удивление, та спокойно встала и подошла к нему. Почувствовав моё смятение, дух посоветовал:
- Зрение смени, помнишь, как увидела марево у пантеры в глазах?
Я сосредоточилась и с ужасом увидела, что из кольца выползало что-то похожее на червя. Своим хвостом он касался перстня, а вторым обхватил голову девушки.
- Следуй за мной, - последовал новый приказ, и они вышли.
Дверь закрылась, с минуту царила тишина, а потом народ взорвался на разговоры, куда, зачем и что будет дальше.
Я сидела в своем углу под большим впечатлением от увиденного и наконец решила задать духу вопрос, на который боялась услышать ответ: